Тот самый МюнхгаузенПравдой нельзя оскорбить.
— Всё шутите?
— Давно бросил. Врачи запрещают.
— С каких это пор вы стали ходить по врачам?
— Сразу после смерти…
— Говорят ведь юмор — он полезный, шутка, мол, жизнь продлевает.
— Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает. Тому, кто острит, — укорачивает. Вот так вот.
— А где же наша гвардия?
— Вероятно, обходит с флангов.
— Кого?…
— Всех!
Сначала намечались торжества, потом аресты; потом решили совместить.
Формула любви— Ты с ума сошёл. Любовь — это божественное чувство.
— Всеобщее заблуждение. Огонь тоже считался божественным, пока Прометей не выкрал его. Теперь мы кипятим на нем воду. То же самое я сделаю с любовью. Не для себя — для всех. Люди перестанут страдать и будут счастливы.
— Все?
— Все, поголовно.
— А если кто-то не захочет жить счастливым?
— Тогда он умрёт. Все желания должны исполняться.
— Куда сдадите?
— В участок. А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег!
— Весь?
— Да! Снега там много…
— Я, кажется, не вовремя…
— Вы, сударь, не вовремя появились на свет, а теперь уж что поделаешь… Входите!
— Сердцу не прикажешь… Так народ говорит.
— Глупости он говорит, ваш народ. Сердце такой же орган, как и иные… И подвластен приказу свыше.